«Завтра родительская суббота. День особого поминовения усопших.
Как человек долго прослуживший в храме регентом и спевший не одну сотню панихид, отпеваний и скромных литий немало удивляюсь вот какому факту (пусть простят меня люди духовные, я сейчас не о духовной пище, а о телесной хочу высказаться) :
Что у нас стало с панихидой? Точнее с панихидным столом?
Для неведающих — в день поминовения усопших верующие приносят в храм различную снедь, чтобы за трапезой все клирики и трудники церковные с молитвой поминали ушедших в мир иной. И это всегда было доброй традицией в Церкви. Часть отдавалась священству — многочадному и не очень, а большая часть оставалась в трапезных, где всегда кормили всех — от настоятеля до дворника.
Все записки, которые прилагались к «поминанию», аккуратно вынимались из пакетов и кульков с хлебом, пирожками, вареньем, маслом, крупами и выкладывались стопкой на стол и всякий приходящий и вкушающий от поминальных щедрот эти записки читал и желал царствия небесного покойничкам.
И вы представить себе не можете сколько и чего всегда было на кануне (канун — панихидный столик). После Вселенских родительских суббот весь храм был на год вперед укомплектован растительными маслами, крупами, макаронами, консервами и конфетами. Избыток всегда раздавали.
Торжественные бабки-трудницы стояли вокруг кануна плотным кольцом с эмалированными тазами и плетёными корзинами наперевес, чтобы никакой пономарь, упаси Бог, не стащил шоколадку или банку шпрот.
Горы, горы снеди и горы поминальных записок. Накормлены были все. И нищим перепадало всегда. И всю воскресную школу можно было кормить — и взрослых и детей. И «вечно ненасытных понамарей» и хоть кого. И помянуты были все!
Так вот в чем вопрос — посещаю уже третью родительскую субботу, но уже не в качестве регента или певчей, а как прихожанка. И что я вижу на столах с панихидой? А почти ничего не вижу. Немного хлеба, пару пачек макарон и что-то ещё в пакетиках. Скудно и бедно.
Скажете, что времена сейчас небогатые? Так они всегда такими были. И победнее жили в десятки раз, а в храм несли лучшее и не «возьми Боже, что нам негоже». И я прекрасно помню эти времена, от того и недоумеваю.С ветхозаветных времен заведено — Богу лучшее. Иди на службу в лучшем наряде и за покойников своих не плесневелый батон неси, а свежую булку.
Потому, что милостыня — а приношение за усопших это и есть милостыня — более всего приятна и угодна Богу. А где за милостыню будут молиться о вашем дорогом покойничке? Конечно же в храме.
И не волнуйтесь вы за то, что толстый поп приедет на мерседесе и съест в одно горло банку тушёнки и ведро повидла, которые вы принесли.(У него и так, у бедного, диабет с тертьего года служения — профессиональное заболевание).
В храмах всё устроено немного по другому, чем многие себе представляют.
Продукты идут в трапезную (об этом я написала). А в трапезной нужно накормить ох как много народу. Особенно в праздничные дни и в выходные. Это священство, диаконство, пономари, чтецы, регенты, псаломщики, певчие, ученики и родители воскресной школы.
Помимо насыщения утроб храмовых тружеников у прихода всегда есть социальные проекты — кто-то окормляет малоимущих, кто-то помогает многодетным,а кто-то сидельцам. Служит в тюремных храмах и отвозит им гостинцы из храма, а кто-то просто кормит нищих каждый день. Кто-то окормляет сирот, которые выпустились из детского дома и остались один на один с чуждым им миром. Представьте себе. Ни слова не выдумала.
В течение уже почти девяти лет сотни наших российских приходов отправляют гуманитарную помощь на Донбасс. И уже год помогают беженцам — одеждой, обувью, продуктами и многим другим.
Тихо, спокойно, не бия себя кадилом в грудь.
Поэтому, когда вы идёте в храм поминать своих родных и близких — не поленитесь купить на канун хороших продуктов. Каких бы вы купили, накрывая поминальный стол у себя дома. Для своих. Для близких.
И когда вы собирате ставшие ненужными вещи и отвозите их в храм «для бедных» — внимательно проверьте, не затесались ли туда штопаные на сто раз панталоны вашей бабы Глаши 1913 года рождения и её же сожранное молью пальтишко ( я таких чудес насмотрелась, когда помогала вещи сортировать в храме, что штопаное исподнее времён ежовщины — это ещё не самый лютый пример).
Унижать бедного или попавшего в сложную ситуацию человека нельзя. А вот такие «подаяния» из мусорного ящика они только унижают. Их можно просто отвезти на переработку или выбросить. Храм для этого не годится. Не то место.
Святитель Иоанн Златоуст, удерживая христиан от «лукавого плача», стенаний и рыданий, говорит: «Ты хочешь почтить усопшего? Почти его не плачем и рыданиями, но милостынями, благодеяниями, служениями».
«Не о памятниках, не о надгробных украшениях будем заботиться, — увещевает святитель. — Ты собери вдовиц — вот наилучший памятник! Скажи им имя покойного, пусть все творят за него молитвы и моления. Это преклонит на милость Бога, хотя и не он сам, а другой за него совершает милостыню. Это сообразно с человеколюбием Божиим… Многие получили пользу от милостынь, совершаемых за них другими». «Не напрасны бывают приношения за умерших, не напрасны молитвы, не напрасны милостыни».
Так что если завтра собираетесь в храм помянуть своих родных и близких, вы знаете что делать».
*Ульяна Меньшикова*
Т (4)